Ганнибал и сципион. Как сципион победил ганнибала Сообщение про ганнибале и сципион кратко

Сципион Африканский, Публий Корнелий - (237-183 до н.э.) был римским полководцем и величайшим из знаменитой римской семьи Сципионов, аристократов и военных, командовавших армиями.

Это был человек высокой культуры и большого ума; часто грубый и высокомерный по отношению к своим политическим противникам, но добрым и отзывчивым - к друзьям.

Сципион покорил Испанию в ходе Второй Пунической войны, и 19 октября 202 года до н. э. Его войска встретились с силами великого Ганнибала при Заме. После долгой и тяжелой битвы, длившейся весь день, карфагенские ряды распались. Это было великое историческое событие, потому что армия Ганнибала была окончательно разбита. Сципион стал великим героем и могущественным символом римского триумфа над Карфагеном.

Мирные условия Сципиона для Ганнибала и Карфагена были разумными; он не разрушил Карфаген, как того хотел римский сенат. Вместо этого, на карфагенян были наложены умеренные условия мира и небольшая контрибуция.

Победа Сципиона над Ганнибалом положила конец Второй Пунической войне и сломила власть древнего Карфагена; Рим стал самым мощным государством в Средиземноморском регионе. Сципион был назван «Африканским» в честь своей победы и во второй раз избран консулом в 194 году до нашей эры.

Несколько лет спустя Сципион сопровождал своего брата, Луция, который командовал римской армией, отправленной в Малую Азию, чтобы воевать с Антиохом III Великим, правителем Сирии. В Магнезии в 190 году до н.э. два брата Сципиона победили сирийского царя и положили конец его власти.

Несмотря на его выдающиеся военные способности и достижения, у Сципиона было много могущественных политических врагов в Риме, которые делали все возможное, чтобы дискредитировать его. Сципиону предъявили обвинения во взяточничестве и измене, и он покинул Рим, отправившись в изгнание в 185 году до нашей эры.

Он был очень разочарован неблагодарностью римского правительства. Сципиону было около 53 лет, когда он умер в своем имении в Литернуме, Кампания (ныне Патрия, Италия), в 183 году до нашей эры. Он не хотел быть похороненным в Риме, поэтому завещал, чтобы его тело похоронили в том регионе, где бывший полководец провел последние годы своей жизни.

Говорят, что на его могиле было написано: «Ingrata patria, ne ossa quidem habebis» (Неблагодарное отечество, у тебя даже не будет моих костей).

Археологи еще не определили место погребения Сципиона Африканского. Гробница рода Сципионов была обнаружена и открыта для публики, но останки Сципиона Африканского там не были найдены.

Найти достоверные данные о Сципионе Африканском - это настоящий вызов; древние документы утеряны, и трудно найти информацию о нем. Тем не менее, исторические записи подтверждают, что, как и Александр Великий, Сципион Африканский никогда не проигрывал битвы и не терпел неудач в военном столкновении.

Весной 204 года до н. э. Публий Корнелий Сципион высадился с войсками в Африке, нанося удар в самое сердце Карфагена. Несмотря на консульские полномочия, он командовал небольшой армией — в его подчинении было всего два легиона и 7000 добровольцев, набранных в Италии. В течение двух лет он расширял плацдарм для дальнейшего наступления. Ему удалось закрепиться в Африке и переманить на свою сторону нумидийцев — прекрасных наездников и стрелков. Используя тактику, перенятую у Ганнибала, Сципион нанес поражение карфагенскому полководцу Гисгону и захватил инициативу. После этого Сципион занял Тунис и взял под контроль пути подвоза продовольствия в . Положение карфагенян становилось все тяжелее.

Карта африканской кампании Сципиона 204−202 гг. (pinterest.com)

Возвращение Барки

Успехи римлян в Африке потребовали решительных мер — из Италии для защиты столицы был вызван Ганнибал Барка. К этому времени он был опытным военачальником, а о его полководческом искусстве ходили легенды. Ему было 45 лет, он умел убеждать людей и вести солдат за собой. В критический для государства момент он вернулся в Африку, чтобы уничтожить римскую армию и покарать нумидийцев-предателей. Вместе с Ганнибалом в Африку прибыли его ветераны, уже 15 лет воевавшие вместе с ним в Италии. Это были опытные воины, лично преданные Ганнибалу.

Ганнибал Барка. (pinterest.com)

Ганнибал высадился южнее Карфагена и тут же приступил к активным действиям. Ему предстояло пополнить армию (особенно полководец рассчитывал на нумидийских наемников), освободить Карфаген от продовольственной блокады и сбросить римлян в море. Вскоре к нему подоспели войска из Италии, которые состояли из кельтов, иберийцев и мавров. Силы карфагенян выросли до 35 тысяч человек, причем помимо пехоты и конницы в войске были боевые слоны. От крупного города Гадрумета Ганнибал двинулся на северо-восток и расположился лагерем у города Замы в 150 км к западу от Карфагена.

Накануне битвы

Вскоре к Заме подошли римляне, чье войско так же было усилено нумидийцами. По сообщениям античных авторов, перед битвой произошла встреча Ганнибала и Сципиона. Пуниец пытался примириться с Публием, напомнив ему, как бывает изменчива судьба (ведь еще совсем недавно карфагенское войско стояло под стенами Рима), и предложил мир. Но Сципион, разгневанный вероломным нарушением мира карфагенским сенатом, не принял условия Ганнибала. Так завершил он свою речь: «Вам остается или отдать себя и Отечество ваше на наше благоусмотрение, или победить нас на поле сражения». Выхода у Ганнибала не оставалось.

Сражение должно было решить не только исход войны, но и то, кому достанется роль гегемона в мире. Карфаген отстаивал свою независимость, римляне боролись за мир. Вот что писал о предстоящем сражении греческий историк Полибий: «Никогда еще не было столь испытанных в бою войск, столь счастливых и искусных в военном деле полководцев; никогда еще судьба не сулила борющимся столь ценных наград. Победителю предстояло получить власть не над Ливией только и Европой, но и над всеми прочими досель известными нам странами мира».

Расстановка сил

Сципион выстроил свои войска следующим образом: в центре в две линии он построил пехоту (в первой линии гастатов — молодых солдат, во второй принципов и триариев — ветеранов), на флангах расположилась кавалерия. При Заме римляне использовали расчлененный боевой порядок, позволявший комбинировать стрелков и тяжелых пехотинцев в строю и совершать быстрые перестроения.

Римские солдаты времен Второй Пунической войны. (pinterest.com)

У Ганнибала при Заме было 80 слонов — больше чем когда-либо до этого (впрочем, слоны были плохо обучены). Он решил построить слонов перед своим фронтом для того, чтобы испугать римлян и пробить себе дорогу через их строй подобно тарану. Пехота была выстроена в три линии: в первой кельты и иберийцы, подоспевшие к нему из Италии. Во второй линии карфагенские наемники, набранные в Африке, и отряд македонян. В третьей (резервной) линии построились ветераны Ганнибала. На флангах расположилась нумидийская и карфагенская кавалерия.

Соотношение и численность армий, сражавшихся при Заме, до сих пор является предметом споров, но, вероятно, силы сторон были примерно равны (около 35 тысяч человек с каждой стороны), однако римляне имели превосходство в кавалерии, а пунийцы, соответственно, в пехоте.

Атака слонов

Сражение началось с атаки фронта римлян. Десятки слонов двинулись на войско Сципиона, но он успел подготовиться заранее. Раздался рев труб, метатели осыпали слонов стрелами и дротиками, что повергло зверей в панику. Животные повернули назад и стали топтать свои же войска — особенно досталось кавалерии Ганнибала. Те слоны, что двинулись вперед, прошли через римские манипулы, построенные с интервалами по фронту, не причинив им вреда.

Сразу после бегства слонов Сципион обрушился кавалерией на всадников Ганнибала и разгромил их. Конница римлян бросилась преследовать бегущих и выбыла из боя, однако фланги карфагенян оказались обнаженными.

Битва при Заме, атака слонов. (pinterest.com)

Бой пехоты

Пехота (кроме ветеранов Ганнибала) двинулась навстречу друг другу. Пунийцы наступали двумя эшелонами, римляне единым строем. Не смотря на всю стремительность атаки кельтов и лигурийцев первой линии Ганнибала, фронт римлян не был прорван, и вскоре легионеры сами потеснили галлов, наступая глубоким строем. Вторая линия армии Ганнибала не принимала участия в этой атаке. Италийские отряды карфагенян были рассеяны, но попытка атаковать вторую линию пунийцев окончилась неудачей — манипулы гастатов захлебнулись в крови. На помощь своим товарищам пришли принципы из второй линии, возглавившие следующую атаку. За их счет Сципион удлинил фронт и охватил противника с флангов. Несмотря на ожесточенное сопротивление, карфагенская фаланга была рассечена, теперь и вторая линия перестала существовать. Далее на пути римлян стояли свежие силы, которые не принимали участия в сражении и состояли из ветеранов Ганнибала.

Вместо того, чтобы сразу броситься в атаку на третью линию пунийцев, Сципион проявил хладнокровие и перестроил свои войска. Он собрал всю пехоту в одну линию, оставив в центре гастатов и построив триариев на флангах для одновременного удара всеми силами. Это повторяло построение Ганнибала при Каннах. Римские войска проявили железную дисциплину. Но несмотря на все приготовления, римляне не смогли прорвать строй карфагенян. Ни одна сторона не могла одержать верх.

Исход сражения решила кавалерия римлян, которая вернулась на поле боя и ударила в тыл Ганнибалу. После упорного боя карфагеняне дрогнули. Началась бойня, армия Ганнибала перестала существовать, он сам едва спасся. Римляне потеряли, вероятно, около 5 тысяч человек.

Солдаты армии Ганнибала. (pinterest.com)

Результаты сражения

Так описывает Полибий поле боя: «Все было залито кровью, наполнено ранеными и убитыми, … кучи трупов, истекающих кровью и наваленных друг на друга, а также вооружение, разбросанное повсюду в беспорядке вместе с людьми». Для Карфагена было все кончено. Величайший полководец эллинистического мира после был сражен римским консулом. «Достойный встретил достойнейшего» как гласит пословица. Это ознаменовало начало новой эпохи — власть над Средиземноморьем перешла к Риму.

Битва при Заме является редким примером столкновения двух подлинных гениев войны. Тонкое понимание тактики и стратегии Сципионом и великолепное знание противника помогло Риму не только выстоять, но и одержать победу над грозным Карфагеном. Иронично, что те самые два легиона, когда-то сбежавшие с поля боя при Каннах, были основой армии Сципиона при Заме. Вскоре был заключен мир. Вторая Пуническая война закончилась победой Рима, а всего через 55 лет Карфаген и вовсе будет разрушен римлянами. Для Сципиона же битва при Заме стала зенитом его карьеры. Интересно, что оба великих полководца окончили свою жизнь в изгнании и безвестности, таким образом, их судьбы оказались связанными до самого конца.

Участие в войнах: Вторая Пуническая война. Сирийская война.
Участие в сражениях: Взятие Нового Карфагена. Битва при Бекуле. При Илипе. При Баградисе. При Заме. При Магнезии

(Publius Cornelius Scipio Africanus) Римский полководец, победитель Ганнибала, консул

В начале 2-й Пунической войны Сципион участвовал в нескольких неудачных для римлян сражениях, в том числе и в битве при Каннах в 216 г. до н. э. После поражения римлян при Каннах Сципион сформировал из уцелевших воинов легион.

Спустя четыре года после гибели в Испании Публия и Гнея Сципионов вопреки ожиданиям консулов и народа никто из именитых граждан не выдвинул своей кандидатуры на должность проконсула Испании, хотя день выборов был уже назначен. И когда в назначенный день граждане Рима явились на Марсово поле, то и тут никто не вызвался быть проконсулом, кроме молодого Публия Сципиона , которому в это время было двадцать четыре года.

В конце 210г. до н.э. сверху-комплектованный легион во главе с Публием Сципионом был направлен в Испанию. Помощником Публия был назначен претор Марк Силан , а командующим флотом Сципион определил легата Гнея Лэлия. Весной 209 г. до н. э. Сципион в результате успешно проведенной операции овладел Новым Карфагеном. Здесь было захвачено 18 военных кораблей, 63 транспортных запаса, казна с 600 талантами, хлебные запасы, 10 тысяч свободных мужчин и заложников от союзников Карфагена — иберов.

Граждане Нового Карфагена были отпущены на свободу. Сципион предоставил городу право сохранить свое самоуправление. Молодые мужчины и здоровые рабы были отправлены гребцами на корабли и на верфи Нового Карфагена с обещанием предоставления свободы после окончания войны.

Заложники от испанских племен, находившиеся в Новом Карфагене, были отправлены на родину. Все эти меры позволили Сципиону достигнуть политической цели — на сторону Рима перешли многие испанцы, что позволило Сципиону пополнить свою армию.

Весной 208 г. до н. э. Сципион двинулся в Андалузию, где разгромил Гасдрубала Барку при Бекуле. В сражении пунийцы потеряли убитыми 10 тысяч человек и пленными 12 тысяч. Остатки армии Гасдрубала двинулись в Италию на соединение с армией Ганнибала .

В связи с этим Сципиону пришлось выделить в Италию часть своих войск (8 тысяч галлов и иберов, 2 тысячи пехоты и тысячу всадников).

Весной 206 г. до н. э. Карфаген начал новое наступление против Сципиона в Испании. Однако в сражении при Бекуле-Илиле армия пунийцев — около 70 тысяч человек — была разбита, и Сципион занял последний город на территории Испании — Гадес.

Здесь произошла встреча полководца с нумидийским царем Масиниссой, который обещал Сципиону свою поддержку в случае высадки его войск на территории Африки. Сципион выехал в Ливию для встречи с лидийским царем Сифаксом и также добился его поддержки на период будущей кампании.

После этого он вернулся в Рим, но вместо ожидаемого триумфа предстал перед сенатом с отчетом о военных действиях в Испании. Несмотря на противодействия, ему были предоставлены права консула, но самое главное ему удалось добиться выполнения своего плана — перенесения войны в Африку. Он понимал, что как только его легионы высадятся там, Ганнибала неминуемо отзовут из Италии.

Сенат не разрешил Сципиону набирать армию в Италии и не предоставил ему помощь из государственных средств. Сципион мог набрать в свое войско лишь добровольцев и обходиться своими средствами и займами у частных лиц. Однако многие племена, оказывавшие ранее поддержку Ганнибалу, прежде всего этруски и сабелы, теперь стали оказывать безвозмездную помощь Сципиону.

Базой для экспедиции в Африку стала Сицилия, где находились два легиона, оставленных здесь за поражение при Канне. Здесь же у Сципиона имелось около 300 всадников, которые не изъявляли желания идти в Африку. Полководец предложил им своеобразный обмен — передачу коней и вооружение его отряду из добровольцев, закаленных в предыдущих боях. Таким образом, Сципионом без особых расходов было сформировано достаточно боеспособное соединение.

После этого Сципион вернулся на юг Италии, где овладел последним стратегическим рубежом Ганнибала — Локрами. Здесь им был оставлен гарнизон, и Сципион вновь вернулся на Сицилию, где он завершил последние приготовления для высадки в Африке.

Весной 204 г. до н. э. Сципион с войском из 30 тысяч отплыл к берегам Африки. Высадившись вблизи Утики, его войска разбили лагерь и начали осаду города. С помощью конницы Масиниссы Сципион опустошил карфагенские поля. Однако несмотря на шестинедельную осаду овладеть городом ему не удалось. Сифакс не сдержал своего слова и остался на стороне Карфагена. Скоро к городу подошла армия Гасдрубала (сына Гисгона) , соединившегося с Сифаксом.

Сципиону пришлось снять осаду Утики и укрепиться на небольшом полуострове. Весной 205 г. до н. э. войскам Сципиона удалось одним ударом покончить с военными лагерями как Гасдрубала, так и Сифакса и начать новую осаду Утики.

Принимая во внимание обороноспособность Карфагена, а также возможность возвращения Ганнибала из Италии, Сципион не пошел сразу на штурм Карфагена, а лишь организовал его блокаду, лишив возможности снабжения и помощи со стороны союзников.

К этому времени Гасдрубал и Сифакс с собранным войском из 30 тысяч человек двинулись на Сципиона. Оставив у Утики небольшой отряд, Сципион вышел навстречу противнику и совместно с Масиниссой разгромил его на Великих равнинах .

Карфагенский сенат принял решение вызвать Ганнибала из Италии и заключить мир с Римом. Он даже прислал в римский лагерь своих уполномоченных. И хотя Сципион сказал, что пришел одержать победу,а не заключать договоры, он выразил готовность заключить договор на собственных условиях. Сенат принял условия мира и выслал в Рим своих уполномоченных с приказом подписать мир. Однако в Риме переговоры затянулись, и в 202 г. до н. э. у Лептиса высадился Ганнибал.

Оставив небольшой отряд для охраны своего лагеря, Сципион пошел в сторону от Ганнибала через долину реки Баград. Этот путь вывел Сципиона в самый центр снабжения Карфагена и его внутренних областей и одновременно сблизил с нумидийскими подкреплениями Масиниссы.

Узнав, что своими действиями Сципион поставил под угрозу жизненно важную область, карфагенский сенат потребовал от Ганнибала дать римлянам сражение. Вместо того чтобы идти на север к Карфагену, Ганнибал двинулся на запад навстречу Сципиону , который в это время соединился с Масиниссой и вновь продолжил свое отступление. Пунийское войско было завлечено в район, в котором ощущался острый недостаток воды. Обе армии остановились у селения Нарагарры, где между обоими полководцами состоялось личное свидание и переговоры. Однако встреча не привела к результатам.

На следующий день началось сражение при Заме-Нарагарре . Сципион расположил легионы в три линии с достаточным расстоянием между ними для прохода слонов, которые неминуемо попали бы под перекрестный обстрел дротиками. На флангах находилась конница под командованием Лэлия и Масиниссы.

Слоны, испуганные криками, трубами и дротиками, бросились бежать на своих воинов. Конница окружила войска Ганнибала с флангов и вышла им в тыл. Пунийцы во главе с Ганнибалом бежали с поля битвы. В сражении при Заме пунийцы потеряли от 10 до 20 тысяч человек. Потери римлян равнялись 1,5 тысячи убитыми и ранеными.

Сципион отослал в Рим на кораблях 10 талантов золота, 1500 талантов серебра, изделия из слоновой кости и наиболее видных из пленных.

Понимая, что взять Карфаген невозможно без длительной осады, Сципион согласился на заключение мира. Он сам продиктовал Карфагену его условия, по которым Карфаген оставался свободным, но его владения сохранялись лишь на территории Африки. Масиниссе возвращались все захваченные у него земли и имущество. Карфаген передавал Риму свой военный флот, кроме 10 судов, транспортные суда и всех боевых слонов. Главным же условием мира было запрещение Карфагену воевать без согласия Рима. Рим также получал от Карфагена контрибуцию в размере 10 тысяч талантов, выплачиваемую в течение 50 лет.

По возвращении в Рим Сципион отпраздновал пышный триумф и получил почетное прозвище Африканский .

Победы Сципиона во 2-й Пунической войне принесли ему широкую популярность в римском обществе.

С 199 по 184 г. до н.э. Сципион Африканский находился на должности принцепса сената и оказывал огромное влияние на всю политическую жизнь Рима. Во внешней политике Сципион и его сторонники выступали за создание из завоеванных областей ряда зависимых от Рима государств при оставлении им некоторой самостоятельности. Свидетельством этой линии стали мирные договоры: с Карфагеном после 2-й Пунической войны, с Филиппом Македонским после 2-й Македонской войны и с царем Сирии Антиохом III . На севере Италии и на побережье Адриатического моря были созданы новые колонии.

Во внутренней политике группировка Сципиона выступала за широкое наделение землей малоимущих граждан, в первую очередь ветеранов, а также облегчение военной службы римским солдатам.

Когда вспыхнула война между Римом и сирийским царем Антиохом III, одной из эскадр которого командовал Ганнибал, нашедший убежище в Сирии, было принято решение поставить во главе экспедиционных войск младшего брата Публия Сципиона — Луция . Самого Публия Сципиона Африканского сделали легатом при его брате. Однако реальным командующим был сам Публий. Он практически руководил боевыми действиями, в его руках находились финансы.

В 189 г. до н. э. в сражении при Магнезии Антиоху III было нанесено окончательное поражение. По заключенному миру Сирия лишилась своих владений в Европе и Малой Азии и права вести наступательные войны с западными государствами. На Антиоха III возлагалась обязанность выдать Ганнибала.

Спустя несколько лет группировка во главе с Марком Порцием Катоном обвинила вернувшихся в Рим Луция и Публия Сципионов в государственной неблагонадежности, заключавшейся в том, что они добились от Антиоха III мира путем подкупа. От Сципионов сенат потребовал отчета о финансовых делах. На суде Публию удалось отстоять честь своей фамилии, однако он был вынужден покинуть Рим и удалиться в свою усадьбу в Литорне, где и умер в 183 г. до н. э.

Биография

Сервал Зор

Интересно, почему люди не пытаются представить, о чём пишут.
По поводу Замы. Вот как себе события представляете?
К моменту возвращения Ганнибала Сципион уже владел долиной реки Баград, подходил к Карфагену и контролировал "жизненно важные земли". О каком вторжении тогда речь? Театр абсурда, не так ли?
И Ганнибал согласно источникам наотрез отказывался выступать против Сципиона, понимая что шансов никаких нет. И даже послал "лесом" посланников правящего карфагенского совета. Мол, только полководец может решать, когда ему вступать в сражение.
Посланцы совета покивали головами, признавая правоту Ганнибала, после чего излишне независимому вояке перестали присылать деньги. Ганнибал в ответ демонстративно заставил присланных из Карфагена новобранцев пахать землю, намекая, что при случае проживёт и подножным кормом (заодно и показав насколько этих самых новобранцев ценит).
Однако, как бы Ганнибал не хорохорился, было ясно, что выступить всё же придётся. Он ждал только подходящего момента.
Сципион же, имея на руках все козыри, решил спровоцировать противника, "подставившись".
Сципион разделил свою армию на двое и разослал её на большие расстояния (даже повод был - погоня за сыном Сифакса Герминой, собравшим немалую армию).
Ганнибалу предоставился таким способом сказочный шанс в безнадёжной ситуации - сделать рывок, соединиться с союзниками и по возможности напасть на римские армии по частям.
И он рискнул, как рисковал все 17 лет войны против Рима.
Только его броска ждали.
Массинисса и Лелий, согласно инструкциям, бросили наиболее медлительные части, а сами с конницей и лёгкой пехотой прибыли на соединение со Сципионом к оговоренной точке Х.
Гермина так быстро сориентироваться не смог (да и с чего бы - царевичу не хватало ни опыта, ни таланта), оставив Ганнибала наедине с превосходящим по численности и качеству войском противника.
(Да, я читал Википедию и знаю, какие там прописаны цифры. Но я ещё знаю, что взяты они из Аппиана, а он единственный из римских историков (к слову самый поздний и самый патриотичный) утверждал, что пунов при Заме было больше. Остальные про цифры вообще стыдливо молчали, словно набрав в рот воды или отделывались в лучшем случае замечаниями вроде "два равных полководца с равными армиями").
Остальное было делом техники, хотя, по-ходу тут вышло не совсем гладко. Судя по тому, что Массинисса куда-то "пропал" на большую часть сражения, и что римляне вообще испытали какие-то сложности при попытке охвата их с фланга (вероятно с одного фланга, а не с двух, как официально считается). Почему с одного? Потому что пытаться произвести охват со стороны сражающейся конницы заведомо абсурдно, учитывая численное превосходство противника. Просчитать, что Массинисса и Лелий опрокинут в несколько раз уступающую им конницу проблем-то не составляло.
По-видимому, был фланговый бой конницы (отвлекающий), была такая же ложная атака новобранцами по центру (с целью связать, развлечь и задержать) и попытка обойти по другому флангу (с надеждой не победить, но вырваться с наиболее боеспособными частями из западни). С конницей трюк удался, атака в центре провалилась (новобранцы смешались под натиском римлян слишком быстро, частично перекрыв своим отступлением траекторию движения основного удара), а рывок ветеранов на фланге (в том числе сквозь отступающих новобранцев) был остановлен загодя приготовленным на случай неожиданности резервом.
Всё было разыграно как по нотам.
Можно возразить, что мои заключения выдумка. Но уж во всяком случае она логичнее остальных интерпретаций. В ином случае слишком много заведомых необъяснимых нелепостей:
1. С чего Ганнибал провёл полноценную атаку на римский строй, хотя прежде за 17 лет ни разу этого не делал по причине самоубийственности поступка.
2. Почему Ганнибал не провёл ложных атак, которые всегда им использовались как в удачных, так и в неудачных сражениях.
3. Почему после "атаки первой линии" на римские легионы, той некуда оказалось отступать (уж слишком большой косяк для мастера ложных атак и отступлений-завлечений, опять же 17 лет пути отхода предусматривал, а тут вдруг не предусмотрел очевидного).
4. И откуда, ради бога, у Ганнибала оказались десятки слонов? Никто вразумительно ответить не может. Должно быть с неба попадали. А ведь взяться им действительно неоткуда. В свой поход в Италию (к которому Ганнибал долго готовился) он набрал 37 слонов, а тут вдруг пять десятков взялось, при том что все "африканские запасы" этих зверей были уже растрачены на два предыдущих сражения на Великих Равнинах. Если отбросить версию, что Сципион, контролирующий центральные районы карфагенской державы, лично занимался отловом, остаётся вариант с покупкой. Но у кого? Птолемеи были союзниками Рима и на такую подставу (самих себя прежде всего) точно бы не пошли. Селевкиды могли, но не продавали. Иначе бы об этом точно бы прознали, тем более вероятный противник и тут повод такой для обвинений. Но не было их, обвинений-то. Значит, тоже минус.
Вероятно и слонов не было, во всяком случае точно не в указанных количествах.

Сципион умирает в Литерне; и в то же время (как будто судьба пожелала соединить кончины двух величайших мужей) добровольно принимает яд Ганнибал…

Тит Ливий. История Рима от основания города

Положение Ганнибала и Сципиона после войны было настолько разным, насколько может отличаться судьба победителя и побежденного. И даже больше. Власть в Карфагене перешла к давним противникам воинственных Баркидов. Они не посмели расправиться с сыном Гамилькара Барки, как обычно поступали пунийцы с военачальником, потерпевшим поражение (как мы помним, их распинали на крестах).

Трусливые потомки финикийских переселенцев боялись даже побитого льва и пытались окончательно его уничтожить руками своих врагов – римлян. Как сообщает Ливий, карфагеняне при заключении мира всю вину хотели переложить на плечи Ганнибала: «Среди послов выделялся Гасдрубал, которого прозвали в народе Козликом: он всегда стоял за мир и был противником всего стана Баркидов. Тем убедительнее звучало его утверждение: не государство, а честолюбие немногих виною войны. Сенаторы были, казалось, тронуты; рассказывают, что какой-то сенатор, негодуя на карфагенян за их вероломство, спросил, какими богами поклянутся они, заключая мир, если тех, которыми прежде клялись, вскоре обманули. «Все теми же, – сказал в ответ Гасдрубал, – которые так сурово карают нарушителей договора»».

Недолго торжествовала победу над Ганнибалом партия его противников в карфагенском сенате. Условия грабительского мира вызвали негодование народа. Мятежные толпы грозились уничтожить правителей города, думавших больше о собственной выгоде. В такой ситуации решили призвать Ганнибала в качестве советника, ибо он был единственным, кому не изменили мужество и рассудок. Пока велись переговоры с римлянами, Ганнибал успел собрать небольшое войско (6 тысяч пехотинцев и 500 всадников), с которым и находился в районе Гадрумета.

«Карфагену, истощенному войной, – рассказывает Ливий, – трудно было сделать первый денежный взнос; в карфагенском сенате скорбели и плакали. Ганнибал, рассказывают, рассмеялся, и Гасдрубал Козлик упрекнул его: он смеется над общим горем. А сам ведь и виноват в этих слезах.

– Если бы, – ответил Ганнибал, – взгляд, различающий выражение лица, мог проникнуть и в душу, то вам стало бы ясно, что этот смех, за который вы меня укоряете, идет от сердца не радостного, а почти обезумевшего от бед. Пусть он не ко времени, но все-таки лучше, чем ваши глупые и гнусные слезы. Плакать следовало, когда у нас отобрали оружие, сожгли корабли, запретили воевать с внешними врагами – тогда нас и ранили насмерть. Не думайте, что это о вашем спокойствии позаботились римляне. Долго пребывать в покое ни одно большое государство не может, и если нет внешнего врага, оно найдет внутреннего: так очень сильным людям бояться, кажется, некого, но собственная сила их тяготит. А мы лишь в той мере чувствуем общее бедствие, в какой оно касается наших частных дел, и больнее всего нам денежные потери. Когда с побежденного Карфагена совлекали доспехи, когда вы увидели, что среди стольких африканских племен только он, единственный, безоружен и гол, никто не застонал; а теперь, когда каждому приходится из частных средств вносить свою долю в уплату наложенной на нас дани, вы рыдаете, как на всенародных похоронах. Боюсь, скоро и вы поймете, что сегодня плакали над самой малой из ваших бед!

Так сказал Ганнибал соотечественникам».

Эти слова полководца оказались пророческими.

В то время как сын Гамилькара стойко переносил выпавшие на его долю бедствия, баловень судьбы, Публий Сципион, купался в лучах славы и наслаждался триумфом. Восторги толпы разделяют и античные историки. Полибий так описывает отношение римлян к своему герою: «Чувства, с какими народ ждал Публия, соответствовали его многозначительным подвигам, а потому великолепие и восторги толпы окружали этого гражданина. В самом деле, потеряв было всякую надежду выгнать Ганнибала из Италии и отвратить опасность, угрожавшую им самим и друзьям их, римляне теперь не только чувствовали себя свободными от всякого страха и напасти, но и господами врагов своих, почему радость их была беспредельна. Когда же теперь Публий показался в триумфе и память минувших тревог оживилась зрелищем принадлежностей триумфа, римляне забыли всякие границы в выражении благодарности богам и любви к виновнику перемен».

Впрочем, уже тогда находились желающие вкусить кусочек славы Сципиона. «Консул Гней Лентул горел желанием получить Африку: если продлится война, то победа будет легкой; если войне конец, то славен будет консул, при котором великая война завершилась», – сообщает Ливий. Однако даже товарищ по консульству понимал, что тягаться Лентулу со Сципионом не только несправедливо, но и бесполезно. Сенат спросил народное собрание: кому вручить командование в Африке; и все 35 триб ответили: Публию Сципиону.

Сципион первым получил к своему имени прозвище Африканский. Даже Ливий не может объяснить его происхождение: «дано ли оно солдатами, к нему привязанными, народом или же льстецами из ближайшего окружения вроде тех, что на памяти наших отцов прозвали Суллу Счастливым, а Помпея Великим. Достоверно известно, что Сципион – первый полководец, кто получил свое прозвище, произведенное от имени покоренного им народа; потом, следуя этому образцу, люди, чьим победам далеко было до Сципионовых, оставили потомкам пышные надписи к своим изображениям и громкие прозвища».

А что же Ганнибал – побежденный, униженный, лишенный средств для продолжения борьбы с ненавистным врагом? В характере Ганнибала пытался разобраться его, можно сказать, современник – Полибий. Он находил, что «некоторые черты его характера наиболее спорные». Одни считали Ганнибала «чрезмерно жестоким, другие – корыстолюбивым. Но относительно Ганнибала и государственных людей вообще нелегко произнести верное суждение; ибо некоторые утверждают, что природа человека проявляется в чрезвычайных обстоятельствах, причем одни люди выдают себя в счастии и власти, другие, наоборот, в несчастии, как бы те и другие ни сдерживали себя ранее того. Со своей стороны, суждение это я нахожу неверным».

Остается только согласиться с Полибием. Ганнибал бывал разным, но никогда – слабым и безвольным, никогда великий пуниец не опускал руки в полном бессилии. Ганнибал всегда оставался Ганнибалом. Побежденный Сципионом, он явился в родной город, где власть принадлежала враждебному Баркидам «совету ста четырех» (контрольный орган и высшая судебная инстанция в Карфагене, куда избирали согласно знатности рода).

«В те времена в Карфагене господствовало сословие судей, – характеризует Ливий этот совет. – Они были тем сильнее, что их должность была пожизненной – в ней те же самые люди оставались бессменно. Имущество, доброе имя, сама жизнь каждого – все было в их власти. Если кто задевал кого-нибудь из их сословия, против него ополчались все; при враждебности судей на такого сразу находился и обвинитель».

В обстановке необузданного владычества карфагенской аристократии Ганнибал был избран суфетом (должность, аналогичная римскому консулу). Он сразу же столкнулся с враждебностью всемогущего совета. Даже квестор, который должен был перейти в сословие судей, отказался подчиниться Ганнибалу, надеясь на «силу будущего могущества». Несчастный очень плохо знал великого пунийца. «Ганнибал послал вестового, чтобы квестора схватить, а когда того привели на сходку, произнес обвинение не столько ему, сколько всем судьям, пред высокомерием и властью коих бессильны законы и должностные лица».

В одночасье Ганнибал изменил древнее государственное устройство Карфагена. Он провел закон, чтобы судьи избирались не пожизненно, а на один год; и никто не мог занимать эту должность два срока подряд. Отобрав у аристократии монополию на неограниченную власть, сын Гамилькара подорвал и ее финансовое благополучие. Дело в том, что представители олигархии дружно разворовывали пошлины и различные сборы, поступавшие в казну; в результате у Карфагена не хватало денег даже на ежегодные выплаты Риму.

Ливий пишет: «Ганнибал сначала разузнал, какие существуют пошлины в гаванях и на суше, чего ради они взимаются, какая их часть уходит на покрытие обычных государственных нужд и сколько расхищается казнокрадами. Затем он объявил на сходке, что по взыскании недостающих сумм государство окажется достаточно состоятельным, чтобы платить дань римлянам, не прибегая к налогу на частных лиц, и сдержал обещание».

Не имея возможности собственными силами избавиться от Ганнибала, карфагенская знать принялась натравливать на него римлян. Доносы о том, что Ганнибал желает поднять на войну всю Африку, следовали один за другим. Глупцы! Таким изъявлением покорности Риму они пытались сохранить свое высокое положение, но добились лишь того, что лишили родину единственного человека, который мог противостоять хищнику, стремительно прибиравшему к рукам весь мир. Даже Публий Сципион Африканский, согласно Ливию, долго сопротивлялся принятию мер против Ганнибала: «Он считал, что не подобает народу римскому подписываться под обвинениями, исходящими от ненавистников Ганнибала, унижать государство вмешательством в распрю у карфагенян. Достойно ли, не довольствуясь тем, что Ганнибал побежден на войне, уподобляться доносчикам, подкреплять присягой напраслину, приносить жалобы?»

Все же римляне не преминули воспользоваться поводом, чтобы утолить свою ненависть к давнему противнику. В Карфаген прибыло высокое посольство из Рима с единственной целью: навсегда избавить мир от Ганнибала. И хотя истинная цель посольства была засекречена (говорилось, что римляне прибыли уладить спор между Карфагеном и Масиниссой), Ганнибал сразу же почувствовал опасность. «Заранее приготовив все для бегства, – сообщает Ливий, – он провел день на форуме, дабы отвести возможные подозрения, а с наступлением сумерек вышел в том же парадном платье к городским воротам в сопровождении двух спутников, не догадывающихся о его намерениях». Кони ждали Ганнибала в условленном месте. Вся ночь прошла в бешеной скачке, а на следующий день он прибыл «в свой приморский замок, что между Ациллой и Тапсом». Там стоял заранее снаряженный корабль с гребцами – сын Гамилькара все предусмотрел на шаг вперед и был готов к любым превратностям судьбы. «Так покинул Ганнибал Африку, сокрушаясь больше об участи своего отечества, чем о собственной».

Ганнибал больше никогда не ступит на землю Карфагена. Остаток жизни он провел в скитаниях, но это был не жалкий бездомный бродяга. Вечный враг Рима продолжал сражаться против ненавистного государства; он бродил по миру в поисках союзников, он искал их и находил. И принес еще немало хлопот римлянам.

«Ганнибал же благополучно добрался до Тира, – описывает Ливий его путь после бегства из Африки, – там, у основателей Карфагена, он был принят как прославленный соотечественник, со всеми возможными почестями. Оттуда через несколько дней он отплыл в Антиохию, где узнал, что царь уже двинулся в Азию. Ганнибал встретился с его сыном, справлявшим празднество с играми в Дафне, и был им обласкан, но, не мешкая, поплыл дальше. Царя он нагнал в Эфесе. Тот все еще колебался и не мог отважиться на войну с Римом – прибытие Ганнибала сыграло немалую роль в принятии им окончательного решения».

Собственно, сирийский царь Антиох рано или поздно должен был вступить в противоборство с римлянами. Рим уже не представлял свое существование без войны; он считал, что поражение главного соперника давало право диктовать свою волю остальным народам планеты. Сразу же после окончания 2-й Пунической войны Рим вступил в борьбу за обладание Восточным Средиземноморьем. В 200 году до н. э. победоносные легионы высадились в Македонии. Одряхлевшие потомки Александра Македонского в свое время заключили союз с Ганнибалом и теперь жестоко расплачивались за свою опрометчивость. После победы в Македонии интересы римлян и Антиоха начали пересекаться, и развязать очередной гордиев узел мог только меч.

Сирийскому царю не хватило смелости ни понять, ни оценить по достоинству, ни принять грандиозные замыслы и планы Ганнибала. Антиох рассчитывал вступить в сражение с римлянами в Греции. Однако, действуя против соседей на сопредельных с Сирией территориях, он, конечно же, не мог сокрушить Рим, а только злил его.

Антиох III Великий

По утверждению Аппиана, Ганнибал заявил, что Антиох никогда не сможет сломить силы римлян в Греции, так как «у них будет в изобилии местное продовольствие и достаточное снабжение». И далее Аппиан сообщает:

«Поэтому он посоветовал Антиоху захватить какую-либо часть Италии и, двигаясь оттуда, воевать с римлянами, так чтобы их положение и внутри страны, и вне ее стало более шатким.

– Я имею опыт с Италией, – сказал он, – и с десятью тысячами людей могу захватить в ней удобные места и послать в Карфаген к друзьям с поручением поднять народ, уже давно недовольный и не имеющий никакой верности римлянам; он тотчас же исполнится смелости и надежд, если услышит, что я вновь опустошаю Италию.

Антиох с удовольствием выслушал его слова и, считая, что приобрести себе помощь для войны в лице Карфагена – дело большое. велел ему тотчас же послать людей с поручением к своим друзьям».

Ганнибал нашел некоего «весьма ловкого» тирийца Аристона, посулил ему щедрую награду и отправил в Карфаген. Однако миссия Аристона окончилась неудачей: он не успел оповестить сторонников Ганнибала, как был разоблачен и спешно бежал из города. Ганнибалу так и не удалось подбить собственный народ на очередную авантюру.

Антиох III Великий (Изображение на монете)

При дворе царя Антиоха произошла встреча главных противников 2-й Пунической войны. Сципион был в составе римского посольства, направленного в Сирию. Ливий передает следующий разговор между Сципионом и Ганнибалом: «При этом на вопрос, какой полководец, по мнению Ганнибала, выше всех, тот ответил: Александр Македонский, потому что он с малым войском разбил несчетные вражеские полчища и достиг таких краев, какие никто даже не надеялся увидеть. На вопрос, кого же он считает вторым после Александра, он ответил: Пирра, потому что он первый научился правильно разбивать лагерь, лучше всех брал города и располагал охрану. На вопрос, кто же третий, он назвал самого себя. Сципион рассмеялся и спросил: «Что же ты сказал бы, если бы ты меня победил?» – а тот: «Тогда бы я считал себя выше и Александра, и Пирра, и всех»».

В Сирии Ганнибал так и не сумел реализовать свой огромный талант, воплотить в жизнь грандиозные планы. Военачальники Антиоха ревностно следили, как бы пунийский пришелец не отнял их хлеб. «Никто так не склонен к зависти, как те, чье дарование не отвечает их происхождению и положению, ибо они ненавидят доблесть и одаренность в других», – сказал по этому поводу Ливий.

Антиох собирался послать с Ганнибалом в Африку флот, чтобы присоединить к антиримской коалиции Карфаген, но флотоводцы убедили царя в бесполезности этого мероприятия. «Тотчас же решение об отправке Ганнибала, единственное полезное из принятых царем в начале войны, было отменено». Ганнибал участвовал лишь в морской битве с родосско-римским флотом. Флот Антиоха потерпел поражение, хотя левое крыло, которым командовал Ганнибал, блестяще отбило атаку родосцев и даже перешло в наступление.

Казалось, боги отвернулись от человека, желавшего перевернуть весь мир, но Ганнибал мужественно продолжал спорить с судьбой. В 189 году до н. э. Антиох потерпел сокрушительное поражение от римлян и вынужден был принять все предложенные мирные условия. Согласно одному из требований римлян сирийский царь должен был выдать Ганнибала.

И на этот раз вечный враг римлян ускользнул из их рук. Он переправился на остров Крит, «дабы поразмыслить там, куда деваться дальше». Опасности продолжали следовать за Ганнибалом – на Крите он едва не стал жертвой алчности его жителей. Корнелий Непот рассказывает, каким образом изобретательный пуниец избежал новой напасти: «Тут этот самый хитрый человек на свете заметил, что угодит в большую беду из-за алчности критян, если не придумает какой-нибудь выход. Дело в том, что он привез с собой большие богатства и знал, что слух о них уже распространился. Тогда он придумал такой способ: взял множество амфор и наполнил их свинцом, присыпав сверху золотом и серебром. Эти сосуды в присутствии знатнейших граждан он поместил в храме Дианы, притворившись, будто вверяет свое состояние честности критян. Введя их в заблуждение, все свои деньги засыпал он в медные статуи, что привез с собою, и бросил эти фигуры во дворе дома. И вот критяне с великим рвением охраняют храм не столько от чужаков, сколько от Ганнибала, опасаясь, чтобы он без их ведома не извлек сокровища и не увез их с собой». Таким образом, он сохранил свое достояние и вместе с ним благополучно переправился к Прусию, царю Вифинии.

«У него он вынашивал все те же планы против Италии и добился даже того, что настроил и вооружил царя против римлян, – свидетельствует Корнелий Непот. – Когда же убедился, что тот недостаточно силен сам по себе, то склонил на его сторону других царей и привлек воинственные племена».

Ганнибал

Римляне зорко следили за событиями в далекой Азии. Заключив союз с пергамским царем Эвменом, они заставили его начать войну с Прусием. Благодаря римской поддержке царь Пергама имел успех на суше и на море. И тогда неистощимый на военные хитрости Ганнибал применил в одной из морских битв новое оружие. «Полагая, что устранение Эвмена облегчит исполнение всех прочих его замыслов, Ганнибал надумал погубить его следующим способом: через несколько дней им предстояло сразиться на море, – рассказывает Корнелий Непот. – Противник имел численное превосходство, и потому, уступая в силе, Ганнибал должен был бороться с помощью хитрости. И вот он приказал раздобыть как можно больше живых ядовитых змей и велел поместить их в глиняные горшки. Собрав великое множество этих гадов, созвал он в самый день предстоящей битвы матросов и дал им наказ общими силами напасть на одно-единственное судно – корабль царя Эвмена, ограничившись в отношении прочих лишь обороной; это, мол, им легко удастся сделать с помощью скопища гадов, сам же он позаботится известить их, на каком корабле находится царь. И он обещал им щедрую награду, если они убьют царя или захватят его в плен».

Не менее изобретательно Ганнибал определил, на каком корабле находился царь Пергама. Перед началом битвы он отправил к вражескому флоту посла – якобы для переговоров. Поскольку пергамцы решили, что человек Ганнибала прибыл с мирными предложениями, то его и направили прямо к царю. Эвмен очень удивился, когда, вскрыв письмо, не нашел в нем ничего, кроме оскорблений. И тут же разгневанный царь приказал начать бой.

Следуя плану Ганнибала, вифинцы дружно атаковали корабль царя. Тому едва удалось спастись бегством и укрыться в одной из своих укрепленных гаваней. Однако флот Эвмена продолжал бой, «как вдруг на них посыпались глиняные горшки… Эти метательные снаряды сначала вызвали у бойцов смех, поскольку невозможно было понять, что все это означает. Когда же они увидели, что суда их кишат змеями, то пришли в ужас от нового оружия и, не зная, от чего спасаться в первую очередь, пустились в бегство и возвратились на свои стоянки. Так Ганнибал хитроумно одолел пергамскую рать. И не только в этом бою, но и во многих других уже сухопутных сражениях побеждал он неприятеля с помощью таких же уловок».

Сколь Ганнибал был полон решимости вести войну с римлянами до последнего вздоха, столь же и римляне не оставляли надежды уничтожить самого опасного врага в своей долгой истории. В 183 году до н. э. во дворец Прусия прибыл римский посол Тит Квинкций Фламинин. Он «упрекнул царя в том, что он укрывает давнего заклятого врага Рима, побудившего воевать против них карфагенян, а затем царя Антиоха», и намекнул, что если Вифиния не желает испытать силу римского оружия, придется нарушить закон гостеприимства и выдать Ганнибала.

Ганнибал, как всегда, был предусмотрительным. В доме, подаренном ему Прусием, он устроил семь подземных ходов, в том числе несколько потайных. Пуниец попытался воспользоваться одним из них, когда увидел, что его жилище окружено плотным кольцом воинов. Однако и эта подземная тропа оказалась обнаруженной и перекрытой. И тогда Ганнибал приказал приготовить питье с ядом. Взяв смертоносную чашу, он устало произнес:

– Снимем, наконец, тяжелую заботу с плеч римлян, которые считают слишком долгим и трудным дождаться смерти ненавистного им старика.

Конец Ганнибала удивителен, как и вся его жизнь. Он воевал с малых лет до 63-летнего возраста; причем сражался сам, не прячась за спины воинов. Ливий в его жизнеописании говорит: сын Гамилькара «первым устремлялся в бой, последним оставлял поле сражения». Всю жизнь не выпускать из рук меч и умереть от яда стариком – таковы капризы человеческой судьбы!

Тит Фламинин надеялся обрести великую славу тем, что избавил Рим от Ганнибала. Однако большинству римских сенаторов, по словам Плутарха, «поступок Тита показался отвратительным, бессмысленным и жестоким: он убил Ганнибала, которого оставили жить, подобно птице, слишком старой, уже бесхвостой, лишившейся диких повадок и неспособной больше летать. Убил без всякой необходимости. Лишь из тщеславного желания, чтобы его имя было связано с гибелью карфагенского вождя».

Впрочем, замечает Плутарх, «были и такие, которые одобряли его действия, а Ганнибала, пока он жив, считали огнем, который стоит только раздуть: ведь и в молодые годы Ганнибала не тело его и не руки были страшны римлянам, но искусство и опытность в соединении с владевшими им злобой и ненавистью, которые не уменьшаются в старости, ибо природа человека остается неизменной, а судьба в своем непостоянстве всякий раз дразнит новыми надеждами и толкает к новым начинаниям того, кого ненависть сделала вечным врагом».

«Он погребен у Либиссы в каменном саркофаге, – сообщает Аврелий Виктор, – на котором еще и теперь цела надпись: Здесь лежит Ганнибал». Этот римский историк жил в IV веке н. э., то есть спустя 500 лет после смерти Ганнибала.

О великом карфагенянине написаны тысячи книг, его образ будет волновать сердца людей столько, сколько будет стоять мир. Вождь исчезнувшего народа заслужил вечную память у потомков, и напрасно надеялся честолюбивый Тит Фламинин, что именно он поставил последнюю точку в «деле Ганнибала».

Деяния Ганнибала, его стремления, смысл многолетней борьбы весьма точно выразил историк С. И. Ковалев. Закончим же его словами повествование о гениальном карфагенском военачальнике, который, несмотря на удивительные подвиги, считал себя ниже Александра и Пирра:

«Вся жизнь Ганнибала, начиная с первой детской клятвы и кончая последним вздохом в далекой Вифинии, была пронизана одним чувством и одной мыслью. Чувство это – ненависть к Риму, мысль – борьба с Римом. Но подобно тому, как герои античной трагедии были обречены на гибель в неравной борьбе с судьбой, так и Ганнибалу суждено было пасть в безнадежной борьбе с исторической необходимостью. Он был побежден в Италии, не испытав ни одного поражения. Враги не дали ему оздоровить свое государство. Его грандиозный план объединить все антиримские силы разбился о противоречия между эллинистическими монархиями, об ограниченность и мелкую зависть восточных политиканов. И он изнемог в борьбе. Один человек, как бы он ни был гениален, не может идти против хода истории, не может изменить ее тяжелой поступи. Ганнибал взялся за дело, заранее обреченное на гибель. Объединение рабовладельческой системы Средиземноморья и поднятие ее на последний, высший этап развития являлись исторической необходимостью. Но эту великую задачу могла выполнить только объединенная Италия, то есть в конечном счете Рим, ибо никакое другое государство Древнего мира не находилось в более благоприятных условиях. Дерзкий гений Ганнибала хотел принудить историю мира пойти иным путем, поставив во главе завершающего этапа развития древности Карфаген. Это был бы действительно абсолютно иной вариант всемирной истории. Но для создания этого варианта у Карфагена не было достаточно сил, поэтому победил другой путь – греко-римский, то есть европейский, а тот, кто с напряжением всех сил боролся против него, погиб, не оставив после себя ничего, кроме славной памяти в тысячелетиях».

А что же Сципион, этот баловень судьбы?

Некоторое время он продолжал оставаться на первых ролях. В 194 году до н. э. Сципион был вторично избран консулом. Не забывал победитель Ганнибала и своих родственников. В 190 году до н. э. консульскую должность получил его брат Луций. Публий Сципион помог ему получить командование в войне с Антиохом, и в качестве легата сам принял участие в военной кампании.

На все маневры клана Сципионов римляне смотрели сквозь пальцы, пока шли тяжелые войны с Карфагеном, Македонией, Антиохом. Но вот серьезные противники закончились, и привилегированное положение Публия Сципиона начало раздражать строгих поборников закона или просто завистников. В 187 году до н. э. народные трибуны потребовали в сенате от обоих Сципионов отчет о потраченных деньгах из контрибуции Антиоха. Публий, гордый своими заслугами и окруженный народной любовью, ответил, что отчет у него есть, но он не обязан отчитываться перед кем бы то ни было. Однако сторона обвинения не отступалась от задуманного, и Сципион послал брата за документами. Когда книга была доставлена, Публий на глазах у сената разорвал ее и предложил восстановить отчет по разлетевшимся клочкам.

Скорее всего, с отчетами у Сципиона не все было в порядке. Он не был корыстолюбцем, хотя захваченной на войне добычей привык распоряжаться по собственному усмотрению и тратил государственные деньги не всегда по назначению. Полибий рассказывает, что после завершения карфагенского триумфа «римляне непрерывно в течение многих дней устраивали блестящие игры и сборища на средства щедрого Сципиона».

Спустя некоторое время Луция и Публия обвинили в хищении государственных денег. Публий не смог оказать никакой помощи брату, от тюрьмы последнего спасло только заступничество народного трибуна Гракха. Цензор Марк Катон в знак бесчестия лишил Луция Сципиона коня – бесчестие заключалось в том, что коня отнимали публично, во время торжественного шествия всадников.

В 184 году до н. э. Публий Сципион был вызван в суд по обвинению в получении взятки от Антиоха. На этот раз, судя по тому, что пишет Аврелий Виктор, победитель Ганнибала прибег к демагогии. Он подошел к ростральной трибуне и произнес:

– В этот день я одержал победу над Карфагеном: это как будто хорошее дело. Взойдем же на Капитолий и вознесем наши молитвы богам.

Все присутствовавшие на суде присоединились к Сципиону, оставив обвинителя в одиночестве.

Однако по римским законам человек, не явившийся в суд, обязан был покинуть отечество. И Сципион добровольно отправился в изгнание. Он умер в 183 году до н. э. – в том самом году в далекой Вифинии его соперник Ганнибал принял яд. Судьба связала их жизни так тесно, что даже последнюю точку поставила одновременно для обоих.

«Умирая в деревне, – рассказывает Ливий о последних часах жизни Сципиона, – он. велел там же похоронить его и воздвигнуть там памятник, не желая себе похорон в неблагодарном отечестве».

«Достойной памяти муж! – восклицает Тит Ливий. – Он более знаменит своими военными подвигами, чем какими-нибудь делами на мирном поприще. Притом первая половина его жизни была славней, чем вторая, потому что всю молодость свою он провел в войнах, а с наступлением старости слава его подвигов увяла, пищи же для ума не представилось».

Насколько разные в несчастье эти два великих человека!

Победитель Сципион превратился в изгнанника стараниями сената; побежденный Ганнибал явился в Карфаген, где его ненавидел каждый, кто имел отношение к власти, он лишил «совет ста четырех» пожизненных привилегий, отобрал у самых влиятельных лиц государства незаконные доходы. Не в силах сломить волю Ганнибала, ничтожные соотечественники избавились от него лишь с помощью римлян. Сципион не смог противостоять кучке завистников. Сколь бы ни превозносили талант Сципиона, все же победил Ганнибала не он сам, а удача Сципиона, и как только она перестала благоволить римскому военачальнику, он предстал в жалком, беспомощном виде. Сципиона предали собственные граждане; Ганнибал во время своих бесконечных войн, как свидетельствует Полибий, «пользовался услугами весьма многих инородцев; между тем никто никогда не злоумышлял на него, ни разу не был он покинут людьми, участвовавшими в его предприятиях и предоставившими себя в его распоряжение».

Публий Корнелий Сципион Африканский

Римский полководец Публий Корнелий Сципион вошел в историю как победитель ; как человек, переломивший неудачный для римлян ход второй Пунической войны, которую вели Рим и Карфаген с 218 по 201г.г. до н.э. По итогам этой войны он получил почетное прозвище — Африканский.

Первые битвы

Сципион родился в патрицианской семье. Военную карьеру начал в 218 г. до н.э. в возрасте 17 лет. В битве на реке Тицин в Альпах он атаковал противника, спасая отца во время сражения с карфагенянами.
В 216 г. до н.э. Сципион был участником битвы при Каннах, в которой римляне потерпели сокрушительное поражение.

В последующие годы римляне приложили усилия для завоевания господства в Испании, которая была опорной базой войск Ганнибала, продолжавшего войну на территории Италии. Римскими войсками в Испании командовал отец Публия Корнелия Сципиона — Луций Корнелий Сципион. Отец, брат, дядя и тесть Публия Корнелия Сципиона погибли в борьбе с карфагенянами. Это послужило причиной для мести Карфагену и Ганнибалу. Сципион упорно изучал военную тактику, и пришел к выводу, что в войне с карфагенянами нужно придерживаться наступательной тактики.

Война в Испании

В 209 г. до н.э. Сципиону доверили командовать римскими войсками в Испании, которые состояли из трех тысяч конников и 28 тысяч пехотинцев. Полководец своим опорным пунктом сделал Тарракону (ныне Таррагону), и основные усилия направил на овладение главной базой карфагенян – Новым Карфагеном (ныне город Картахена).

Захватив порт, Сципион лишил карфагенян подкреплений и припасов. А для Рима это было дополнительное продовольствие и плацдарм для продвижения на юг. Воинам противника Сципион обещал свободу при условии, что они будут работать на Рим.

К этому времени относится событие, послужившее сюжетом для картин многих художников. Среди пленных была невеста испанского вождя Аллуция, которую Сципион возвратил жениху. И золото, которое принесли родители девушки в виде выкупа за нее, отдал Аллуцию как приданое. Сюжет получил название Великодушие Сципиона.

Н.Пуссен. Великодушие Сципиона. Музей изобразительных искусств им. Пушкина. Москва

Военная реформа

Захватив Новый Карфаген, Сципион занялся преобразованием армии, обучением своих солдат и подготовкой римского войска к сложным военным действиям. Солдаты были хорошо обучены и вооружены лучшими испанскими мечами. Эти мечи были рубяще-колющими и лучше подходили для римской военной тактики.
Изменения коснулись и конницы. Всадники получили хорошие доспехи — шлемы, латы, щиты, дротики. Сципион придавал большое значение обучению воинов и сам присутствовал на учениях.

В 208 – 206 гг. до н.э. римляне успешно воевали в Испании и в 206 г. до н.э. сумели окружить противника. Войско Карфагена было больше по численности, но Сципион предпринял внезапную атаку и нейтрализовал это преимущество. Успеху также способствовали строгая дисциплина и хорошая выучка воинов. В результате этого сражения Испания была возвращена римлянам, а Сципиона провозгласили императором.

Африканская кампания

Вернувшись в Рим, Сципион убедил римлян воевать с Ганнибалом не в Италии, северная часть которой была занята карфагенским войском, а совершить вторжение в Северную Африку. В 204 г. до н.э. войска Сципиона высадились на карфагенской земле, и благодаря молниеносным действиям, не давая врагу опомниться, одержали несколько побед над карфагенянами.

Войска Ганнибала были отозваны из Италии для защиты своей страны, но Сципион, используя внезапность, напал на карфагенян и не дал времени противнику для передышки и реорганизации. В 202 г. до н.э. два великих полководца сошлись в битве при Заме. В результате этого боя Сципион разгромил войска Ганнибала.

Карфаген в 201г. до н.э. вынужден был заключить мир на условиях, продиктованных Римом. Вторая Пуническая война закончилась. Римская Республика стала самой мощной державой древнего мира, и на Средиземном море установилось господство Рима.

Сципион возвращается в Рим героем и получает титул Африканского за покорение Африки.

Сирийская война и последние годы Сципиона

После длительного перерыва в 190 г. до н.э. Сципион участвовал в кампании против Сирии. Последней большой победой Сципиона был разгром армии сирийского царя Антиоха, эта победа завершила Сирийскую войну. Затем он возвращается на родину.

Карьера Публия Корнелия Сципиона Африканского в качестве римского политика не была удачной, и он вынужден был покинуть Рим. Последние годы жизни Сципион провел в своём поместье в Литерне (в Кампании). Здесь он и умер в 183 г. до н.э.

Имена Сципиона и Ганнибала неразрывно связаны в истории, умерли оба полководца в один год. Ганнибал более известен в истории, больше привлекает к себе внимания. Но, однако, Сципион победил Ганнибала. Сципион был отважным, решительным и заслужил уважение и верность своих воинов.

Сципион – полководец, который провел значительную военную реформу в своей армии, и один из крупнейших и значимых полководцев до Юлия Цезаря.